Секретный рейс - Страница 47

— Алло?

— Это Алекс Круз. Кто говорит?

— Алекс, ты отлично знаешь, кто говорит, — сказал Дрифт, оставив нью–джерсийский акцент, и голос у него стал резким.

Круз — это тебе не скучающая диспетчерша, которую нужно умасливать. Он всегда был человеком из льда и стали, скованным рамками своего нелепого морального кодекса, такой с места не сдвинется, пока не столкнешь. Вряд ли он изменился теперь, когда сделался владельцем серьезной недвижимости и внешне легального бизнеса. А кроме того…

Повисла пауза.

— Ты мертв.

В этих словах не было угрозы. Тон был такой, словно человек никак не может поверить собственным ушам.

— Значит, ты медиум, поздравляю, — огрызнулся Дрифт: голос Круза всколыхнул давние воспоминания и вернул к жизни манеру речи, свойственную когда–то Габриэлю Дрейку. Дрифт и не пытался этому противиться: нужно было, чтобы собеседник ему поверил, и поскорее. — У меня тут корабль ждет посадки, и кофе бы тоже не помешал.

Он видел, как у Дженны взлетели вверх брови, но пока оставил это без внимания.

— Слушай, я не знаю, кто ты…

— Алекс, заткни пасть и слушай, — перебил Дрифт, не дав собеседнику выразить недовольство. — Ты у меня в долгу, и я пришел за долгом. Понимаю, что тебя это не радует, и даю слово, что уберусь с твоих глаз как только смогу, и будем квиты, но до тех пор не пытайся пудрить мне мозги и не делай вид, что меня не узнал.

— Твою бога мать… Это что, правда ты?

Дрифт невольно широко улыбнулся, но постарался, чтобы по голосу этого было не понять.

— Дошло наконец–то.

Еще на несколько секунд повисла пауза.

— Ну, тогда садись, что ли. Кружка для тебя найдется.

«ДАЛЕКАЯ ЗВЕЗДА»

Космопорт «Далекая звезда» занимал большой ровный участок земли, который, видимо, когда–то давным–давно был заливом или лагуной, а потом воду выкачали или отвели, и получилась суша. Сам порт был многоуровневый, окруженный изогнутыми стенами, которые делали его снаружи немного похожим на гигантский стадион и должны были гасить взрывную волну в случае катастрофы. Когда «Иона» завис над ним, Дрифт заметил, что стены служат еще одной цели: места для стоянки встроены в них, так что все это напоминает соты в каком–то гигантском улье или огромный винный погреб. В наушнике Дрифт слышал неумолкаемые переговоры — большим и малым судам давали разрешение на взлет или посадку в определенном секторе, и вся эта оживленная деятельность регулировалась так, чтобы не дать двум кораблям столкнуться в одной точке в воздухе.

— Какой огромный, — сказала Дженна, выглядывая в иллюминатор. — Даже на Большом Франклине ничего подобного нет.

— Здесь такие порты по всему континенту, — хмыкнула Цзя. — Дай на всех континентах вообще–то. Ну, вот в Африке, правда, негусто, зато у них там космолифт есть. — Она сверилась с данными на экране и включила внутреннюю связь. — О’кей, народ, идем на посадку. Надеюсь, клаустрофобией никто не страдает.

Через пару секунд «Иона» начал снижаться, вращаясь в воздухе: Цзя готовилась лететь задним ходом к указанному им отсеку — со всеми возможными предосторожностями, во всяком случае, Дрифту хотелось на это надеяться.

— А кофе тут при чем? — спросила Дженна, когда стены уже возвышались над ними.

— М–м–м? А, это условный знак у нас такой есть. Был, точнее, — поправился Дрифт. — Люди вроде нас с Алексом всегда его знали, и в тех портах, где мы чаще всего останавливались, тоже. Если тебя разыскивают и тебе нужно где–то отсидеться, идешь к знакомому — незнакомый–то тебе сроду убежище не предложит — и просишь помочь. Но в открытом эфире об этом распространяться ни к чему, вот, когда дозвонишься, и просишь налить тебе чего–нибудь после посадки. Все равно чего, лишь бы безалкогольного.

— И если тебе сказали, что нальют, значит, все в порядке? — спросила Дженна.

Дрифт улыбнулся и покачал головой.

— Нет. Только если сказали, что нальют чашку, стакан, кружку или еще что–нибудь, — вот тогда все в порядке. А если делают вид, что не расслышали, или отвечают как–нибудь иначе, даже если говорят, что попить дадут, но ни о какой посуде не упоминают, значит, или там небезопасно, или тебя видеть не хотят — скорее всего, и то и другое.

— Неплохая система, — заметила Цзя. — А недоразумений не случалось?

— В общем, нет, — ответил Дрифт. — Я же говорю, незнакомого все равно никто укрывать не станет, а знакомые все в курсе. Хорошо работало.

— А сейчас тоже так делают? — спросила Дженна.

Дрифт пожал плечами.

— Не уверен. Честно говоря, не знаю даже, где теперь все эти люди, кроме Алекса.

— Тихо все, — велела Цзя, зависая в воздухе для посадки, — сейчас будет самое сложное.

Посадочные площадки на «Далекой звезде» были разных размеров, и та, которую отвели им, на взгляд Дрифта, выглядела пугающе узкой. Цзя медленно развернулась задним ходом, что–то бормоча себе под нос по–китайски и рыская глазами от одного датчика к другому. Один раз у нее вырвался короткий поток ругательств вполголоса — когда кто–то ей возмущенно загудел, но, к радости и некоторому удивлению Дрифта, она сумела провести корабль к стоянке и посадить, не задев стен.

Не успел заглохнуть главный двигатель, как толстая стальная дверь стала опускаться, закрывая вход.

— Ну, а что, ничего же страшного, — неуверенно проговорила Дженна.

— Обычное дело, — успокоил ее Дрифт. — Двери нужны для защиты, на случай, если снаружи произойдет какая–нибудь авария или кто–то попытается влететь не на свое место, а для нас это к тому же означает, что никто нас не увидит и не догадается, кто мы такие.